"Быстро, дешево и хорошо — из этих трех вещей нужно всегда выбирать две. Если быстро и дешево, это никогда не будет хорошо. Если это дешево и хорошо, никогда не получится быстро. А если это хорошо и быстро, никогда не выйдет дешево. Но помни: из трех все равно придется всегда выбирать два." (Том Уэйтс)
"Если ваша компания не заинтересована в дизайне, она бессмысленна. Все имеет форму. И если что-то имеет форму, значит, оно имеет смысл. Вы вынуждены создавать дизайн. Но дизайн – это не только форма. Дизайн – это также функциональность, себестоимость, стиль жизни и ее продолжительность." (Кьелл Нордстрем и Йонас Риддерстрале)
"Главное для дизайнера — создавать такие вещи, которые радуют его самого, чтобы работа приносила удовлетворение, а сотрудничество с заказчиком — удовольствие. Нужно понять, что хочет заказчик, и соединить это со своими желаниями и возможностями. Чтобы создать что-то выдающееся, нужен энтузиазм обоих." (Хорхе Пенси)

Свитер

Когда мы с Мишей учились в шестом классе, к нам привели Стаса. Человеком он был неадекватным, но вроде как не по своей вине. Страдал он от какого-то там отклонения типа нарколепсии (когда люди засыпают неожиданно), только он не засыпал, а залипал. Наглухо причем. То есть сначала он во что-то втыкал, а потом ни с того, ни с сего стопарился и пускал слюну. Приходил в себя только после того, как весь класс с криками "зырьте, ребза, у него опять батарейки сели!" начинал отвешивать ему подзатыльники под затылок и пендали под задницу. За глаза его называли дурачком, но говорить такое в лицо было как-то оскорбительно, поэтому обозвали Стасика нейтрально - Писюном. Скоро в школе появилась и Писюнова мама, которая почему-то слету записала нас с Мишей в Писюновские друзья и много чего нам про него поведала. Оказалось, был целый список вещей - типа "циклично движущихся объектов" и "изображений с яркой цветовой гаммой", - которые Писюну нежелательно было наблюдать вообще, а то была опасность впасть в конкретно долговременный ступор или кто его знает чего еще. Остаток того учебного дня Миша провел в тщетных потугах ввести Писюна в кому - он ходил вокруг него кругами, изображая циклично двигающийся объект, а через равные промежутки времени вертел у того перед лицом цветными карандашами, изображая яркую цветовую гамму. Периодически пристально смотрел в глаза. Фиг там. Писюн не поддавался. После уроков мы втроем уже стояли в раздевалке. Раздосадованный такими несрастухами Миша сурово, как Берия, натягивал на себя свой любимый чудо-свитер, апогей пост-модернизма, привезенный из какого-то Чуркистана. Это сейчас, с высоты, так сказать, своего опыта, я понимаю, что на этом предмете одежды силами таджикских ткачей, по совместительству наркоманов и дальтоников, художественными средствами был изображен героиновый приход, но в ту пору мы были свято уверены, что это пять зеленых всадников ловят черную рыбу в красном поле под палящим фиолетовым солнцем. Всякий раз, когда Миша надевал эту паранойю, превращаясь в сплошное красно-фиолетовое пятно, у меня возникало навязчивое желание, обхватив голову руками, бежать прочь с криками типа "Нет! Нет! Только не мой мозг, пришельцы!". Стоило Мише выйти в этом свитере на улицу, как прохожие начинали шарахаться в стороны, забывая о чем только что думали, маленькие дети принимались плакать, а молодые барышни - обильно менструировать. У меня лично, как и у некоторых наших знакомых, свитер вызывал приступы тошноты и головокружения, поэтому я старался смотреть по возможности в пол. То есть, как вы понимаете, на блекло-сером раздевалочном фоне Мишин свитер выделялся. Да что там, скажу больше - не существует в природе вообще такого фона, на котором этот аксессуар не выделялся бы. Хотя если вы нароете где-нибудь летающую тарелку с огромной надписью <ЗЕМЛЯНЕ! МЫ ПРИШЛИ С МИРОМ! > - то можете смело, одев Мишин свитер, встать рядом - такие вещи идеально дополняют друг друга. Красное пятно блякнуло что-то вроде "счастливо, пацаны" и уплыло в сторону выхода. Оторвав глаза от пола, я увидел Писюна. У Писюна было такое лицо, как будто он всю ночь ловил черную рыбу с зелеными всадниками и теперь стоял передо мной типа замученный - с подкашивающимися ногами, откляченой губой и тупым взглядом. В тот раз он залип основательно, я его минут 15 откачивал. Мише сказал сжечь свитер.